В гостях у Чайковского

Михаил Булгаков, описывая в «Мастере и Маргарите» творческие отпуска от двух недель (рассказ-новелла) до одного года (роман, трилогия), иронизировал кроме всего прочего и над линейной оценкой творческого вклада. Чем больше объем – тем значительнее и поощряемее произведение. 

Роман важнее стихотворения, симфония – романса. 

«Кавалер Золотой звезды» в трех книгах несомненно значительнее для культуры, чем три четверостишия Ахматовой: 

«Мне ни к чему одические рати…» 

Такой культурой очень удобно управлять, только живет она недолго. 

А настоящая культура немного другая. Чехов не написал ни одного романа. А Боборыкин – пять, один из которых аж в шести книгах. 

«Я не могу без слез слышать „Соловья“ Алябьева, — признавался Чайковский — А по отзыву знатоков это верх пошлости». 

Рахманинов и Блок ездили слушать цыган. 

А Бунин двадцать два года помнил, как впервые услышал романс Рубинштейна на слова Гейне в переводе Чайковского «Азра».  

И в 1924 году «отдал» свое потрясение герою повести «Митина любовь». (Кстати, Бунин тоже не написал ни одного романа). 

29 августа в концертном зале дома-музея Петра Ильича Чайковского в Клину состоится концерт народного артиста России Олега Погудина «В гостях у Чайковского». 

Для Чайковского работа над романсами была сродни личному дневнику – в них находили отражение его мечты, надежды, разочарования. 

А искренность, лиричность, эмоциональная цельность его романсов сближала их с городским романсом того времени. «...По своему материалу и настроению, по характеру мелодии и умению искренно и просто выразить чувство Чайковский в своем романсе почти целиком вышел из русского бытового романса», - писал Борис Асафьев. 

Но при этом романсы Чайковского были не только его дневником, но и спутниками крупных сочинений. 

Так, например, последний цикл романсов композитора (ор.73) был написан параллельно с сочинением и инструментовкой Шестой симфонии весной 1893 года. Можно сказать, что он в вокально-драматической форме воспроизводит идеи Шестой симфонии. И даже последний в цикле романс "Снова как прежде один", завершающийся словами: "Друг, помолись за меня, я за тебя уж молюсь" совпадает по своему трагическому характеру с её финалом.  

Посвящение этого романсового цикла Николаю Фигнеру - первому исполнителю партии Германа показательно потому, что Чайковский реформировал и русскую оперу, и русскую камерную лирику. В оперу он принес черты городского романса, а в романс - симфонизм и глубину. 

В конце девятнадцатого века вокальному искусству стал нужен другой артист, для которого была бы важна психологическая глубина создаваемого образа, его убедительность, "драматургия интонаций", как писал Петр Ильич.  

И все работы Чайковского написаны в первую очередь для артистов, владеющих именно этой драматургией: Фигнера, Михайлова, Давыдова. Для артистов, которые могли работать и в опере, и в русском романсе одновременно. 

29 августа в исполнении Олега Погудина прозвучат как романсы Петра Ильича, так и городские романсы того времени, что позволит представить музыкальную жизнь России конца девятнадцатого века в ее прекрасном разнообразии. 

В одной из своих работ, посвященных русскому романсу, артист писал, что пересечения романса с «высокой» академической культурой постоянные и, в общем- то, для культуры, как для живого организма, нормальные. Поэтому соединение «больших» романсов Чайковского с работами его более скромных современников абсолютно органично и оправданно.  

Критики уже не раз отмечали, что после спектаклей- концертов артиста "Трагический тенор эпохи", «Серебряный век», «Вертинский +. Литературное кабаре» Погудин предстал перед нами не только как прекрасный певец и актер, но как историк культуры, человек, языком искусства осмысливающий и описывающий один из самых ярких, сложных, трагических, но и плодотворных периодов в истории нашего отечества - конец девятнадцатого - начало двадцатого века. 

И пришедшие на концерт 29 августа зрители могут в этом убедиться.